Трассу, соединяющую Дебальцево с Артемовском, еще недавно называли "дорогой жизни". Теперь это - скорее дорога смерти.
Силы ДНР подобрались вплотную к трассе Харьков-Ростов, связывающей Дебальцево с Артемовском. Уже в воскресенье днем по дорогу в районе села Логвиново развернулись бои. Из-за плотного огонь спасатели прекратили эвакуацию из Дебальцево - по дороге уже не проехать. С одной стороны трассы в зоне видимости - сепаратисты, точно так же с другой - украинская армия. "Грады" и мины летают через дорогу, попадая то на нее, то на поле. И под этой ревущей потолком хотим проскочить мы. Как и другие отчаянные - с примотанными белыми тряпками к антеннам, на которые никакой "Град", конечно, смотреть не будет.
С едой и водой мы мчались в город, как и обещали местным во время нашего первого приезда. Нас ждали там несколько семей, старики, дети, девочка Лиза с пороком сердца, а на улице Ленина - оставлена в квартире собака Альфа, которую не успели забрать хозяева и теперь попробуем забрать мы. Мы сказали, что обязательно приедем - и поехали.
На блокпостах военные только мотали головами, когда мы спрашивали об обстановке там, впереди. "Жопа", "Пацаны, страшно", "С богом, мужики!" - Да сказали на крайнем блокпосту в Луганском, после которого трасса идет вверх холмом и простреливается с обеих сторон сепаратистами.
Водитель Марат, казах, прожил на Украине 20 лет, "утопил" педаль газа. По разбитой дороге и на 120 залетаем на холм. Впереди ползут два украинских Т-64 с флагами. Справа впереди успеваем заметить минометный расчет. Солдаты по обочине вдруг падают на землю. А слева от нас метрах в 200 земляными фонтанчиками начинает взрываться поле. И взрывается ближе, ближе.
- Газа, Марат! Газа!
- Пригнулись! - Кричит Марат. - Проскочит!
- "Грады"!
- Проскочит!
Из-под каски я видел только, как Марат прижался подбородком к рулю, а на спидометре "Нексии" было что-то за 150. Мы молчали, хотя, может, лучше было бы прокричались матом.
Проскочили.
Трассу, соединяющую Дебальцево с Артемовском, называют "дорогой жизни". По ней можно выбраться из обстреливаемого Дебальцево. Или, как в нашем случае, доказать туда провизию для тех, кто уехать не может. Но теперь эта дорога жизни - скорее дорога смерти.
На всем нашем пути мы почти не встретили гражданский транспорт. Эвакуации больше не будет. Притом что после пятничного однодневного коридора, организованного ВСУ и ДНР, в городе все еще остаются несколько тысяч человек. Тогда, в пятницу, удалось вывезти не более тысячи. Около восьмисот человек выехали на автобусах МЧС в Артемовск, и полтора автобуса с 25 удалось заполнить на Донецк. По Дебальцево тогда ездили две "Тойоты-Приус" с голограммами "полиция ДНР", людей призывали из громкоговорителей следовать к точке сбора. Но проехали только 50 человек. В Донецке заявили о срыве эвакуации и обвинили украинских военных в том, что те не сообщили жителей. Интересно, как надо было уговаривать людей переехать из одной задницы в другую?
Мы подкатили к горсовета, где, как обычно в эти дни, люди ждут или хлеба, или эвакуации. Но сегодня не было ни того, ни другого.
Мэра Александра Папапиоанну, вышедший в холл, обступают со всех сторон. Пытаемся втиснуться в толпу и задать пару вопросов.
- Все мне говорят: дайте, дайте, дайте ... Когда будет хлеб, когда вода, когда пленка? Я им сказал: у меня ничего нет. Я такой, как и вы. Что придет, то и будем давать. Не придет - разойдемся. Все, теперь никто ничего не спрашивает.
- Так вы же мэр!
- Как я мэр? Я секретарь горсовета! Была бы моя воля, взял бы чемоданы и поехал уже давно.
- А семья ваша где?
- Дома в подвале.
Спрашиваю, будут ли еще автобусы на эвакуацию.
- Не знаю, - говорит мэр-секретарь. - Теперь вы мне сами скажите, будут или нет?
- Должны быть, наверное.
- Ну вот и я точно так всем говорю - должны быть. Но сомневаюсь. Наверх поднялся на крышу - связи нет, все, стоим ждем до 12, далее расходимся по подвалам.
- А помощники у вас есть? - Спрашиваю. - Волонтеры?
- Волонтеров нет, - сказал Папаиоанну. - Все только "дайте"!
- Вчера у нас убило семью - жену и мужа, - сообщила мэру какая-то старушка.
- Кого убило?
- Моисея.
- Знаю, - сказал Папаиоанну без эмоций. - Мне говорили.
От горсовета идем в глубь Дебальцево быстрыми шагами - сначала в девятиэтажки на Емченко. По переулку с разрушенным до основания кирпичным домом, потом направо между гаражами и жилым домом по тропе, она вся завалена битым стеклом, - и наконец выходим во двор. С трех сторон он окружен девятиэтажными багатоквартирникамы. Где-то рядом работает миномет, и эхо гулко отдает во дворе.
Здесь нас узнают не сразу, женщины кричат: "Опять все навру, телевидение!" Но, рассмотрев наши пакеты, тут же стихают: "Да они у нас были, родные!" Я раздаю хлеб, а большая женщина Света, лет 45, спрашивает, не привезли свечей и консервов.
- А сигареты, сигареты, может, есть? - Это Валера, ее муж.
Мы спускаемся в подвал. Грохот артиллерии слышно не так громко. Высокий жилистый мужик сообщает, что сегодня у него день рождения.
- Именинник, итить его, - говорит Света. - А проставляться?
Николаю сегодня 50 лет. Вечером его приветствовать соседи по подвалу. Сосед Валера сходит с подарком - за бутылкой в самогонщиков, в нескольких кварталах отсюда они дают в долг. Но Николай и Валера уже навеселе и без подарка. На улице гремит артиллерия. Ира и Люба в телогрейках, обмотанных шалью, готовят на костре уху из пшена. Николай, немного напрягшись на камеру, говорит, что лучший подарок для него был бы, конечно, мир.
- Мир сделать - это очень просто, - сказал Николай. - Путину надо щалбан выписать, чтобы успокоился.
- Кому-кому? - Сказала Люба.
- Хоть он меня на десять лет старше, я тоже владею самбо, - продолжает Николай. - Щалбан ему сам бы поставил. Сам лично, один на один!
- Козел ты, что мелиш! - Сказала Люба.
- Мнение у меня такая!
- Ты какое право имеешь о президенте так говорить, дурак! Они сейчас покажут по телевизору, а нам потом как жить?!
- Не кричи, Люба, - сказала Ира. - Кто все это решил? Начальники это все решили, верно Колька говорит: пусть уже заканчивают!
- Да Путин тута причем?
- Да при том же, причем и Порошенко!
- Нет, бабы, щалбан ему я бы поставил.
- Щалбан Порошенко иди ставить, а Путина не трогай - не успокаивалась Люба.
Мы спустились в подвал сделать несколько снимков. В тесную комнатку проскочила девочка Лиза. "А вы любите блины со сгущенкой?" - Спросила она.
В подвале соседней пятиэтажки живут 8 человек. Подвал разбит на несколько отсеков, на земляных полах ковры, которые стали уже влажными. В самом отсеке внутри горит свеча. Жители этого приюта оборудовали даже гостевую комнату для тех, кто не успевает добежать до своего подвала.
Семья Олега и Алины переехала в этот подвал из своего дома на Первом площадке (микрорайон Дебальцево). Их сын Богдан показывает, как обустроена комната. Пара кроватей, нераспакованных баулы с вещами. В углу буржуйка с выходом трубы на улицу через отверстие в основании пятиэтажки. Но огня внутри нет.
- Что-то пока не получается, дым обратно возвращается, - говорит Богдан. - Папа сказал, потому что печь влажная и холодная, вот и тяги нет.
- А еще у нас есть героически погиб мопед, - говорит Алина. - Мы на нем все вещи перевезли, а потом его обломками изрешетило.
Алина показывает старый черный "Днепр", его поставили в отдельный отсек подвала.
- Почему вы не едете? - Спрашиваю ее. - В Святогорске бесплатно расселяют в санатории.
- А потом что? У нас здесь дом, мы двадцать лет у него столько вкладывали, имущество все, ремонт ...
- У вас ребенок, - говорю. - Какое еще имущество.
Алина молчит.
- Плазма там, компьютер, техника, - говорит теперь Богдан.
- Да и воруют же все мародеры! - Плачет Алина. - Сразу после обстрела лезут в дома!
- А мама, между прочим, фотограф, - заявляет Богдан. - У нее море фотоаппаратов, объективов. Вы знаете, что она у нас теперь единственный фотограф в Дебальцево?
- Ну что ты такое говоришь.
- А я айкидо занимался до войны. Когда война закончится, сдам на сенсея экзамен. Буду сэнсэем!
Алина смеется. Я снова прошу их уехать. Алина снова молчит.
В старом трехэтажном доме на Ленина, 24А, идем за собакой Альфой. У подъезда - по у любого другого в настоящем Дебальцево - на мангалах кипятится чайник, стоят кастрюли. На весь подъезд здесь осталась только летняя интеллигентного вида пара - Валентин и Галина. Просят нас не снимать их лица, не говорят даже, как их отчество.
- Дети узнают, что мы их обманываем, будут расстраиваться, а зачем? - Сказал Валентин.
- Вы их обманываете?
- Ну как обманываем? Сказали, что эвакуировались, а сами остались. Дети в Сибири живут. А мы вот сказали, что в Артемовск поехали, но остались.
- Но почему ?!
- Да Галина Григорьевна же не хочет, - сказал Валентин.
- А Валентин Петрович, можно подумать, хочет? - Сказала Галина.
- Да я и не знаю. Всю жизнь здесь прожили, зачем куда-то бежать, здесь наш дом.
Где-то за горсоветом гучноо хлопнули пушки.
- Не хочу попрошайничать, - отрезала Галина Григорьевна.
- И Альфа не хочет, так и живет в квартире, - сказал Валентин. - Только она даже в подвал выходить не хочет на ночь. Мы спускаемся, а она дома сидит. Альфа-Альфа, иди ко мне, красавица!
С верхнего лестничного пролета выглянула морда овчарки с прижатыми ушами.
- Иди к нам, девочка! - Позвал Валентин.
Пытаемся подманить Альфу куском печени. Но собака так и осталась на месте, беспокойно глядя то на нас, то на Валентина.
- Нет, не спустится. Передайте Анина, что с ней все хорошо, мы позаботимся о собаке, - сказал он.
Отдаем стареньким хлеб и гречку, Альфи - то кусок печени. Выходим на улицу. Валентин Петрович показывает остатки от прилетевшего в их двор снаряда с "Града". Вывернута "болванка" воткнутая в землю возле дома, возле старого дуба, который рядом, секущиеся ветви. "А вот такой осколок - Валентин показывает кулак, - прилетел в наших дверей".
К обеду взаимные обстрелы учащаются, военные говорят, что дорога под огнем, но проскочить можно. Решаем проскочить: если не уехать до часу, можно застрять в сутки.
В районе Коммуны на трассе видим БМ-21 с флагами Украины. Залпов, кажется, еще не было, но орудия развернуты в сторону Логвинов. Слегка притормаживаем, чтобы у нас разглядели гражданских. Военные кивают - сейчас начнется. Поравнявшись с ними, снова "топим" в пол педаль. Есть буквально несколько минут, чтобы убраться из этого квадрата, пока его не накроет огнем. Опять проезжаем минометную батарею. В Луганском слышим залпы. Но мы уже далеко.
Дебальцево
http://gazeta.ua/articles/life/_trasa-z ... eti/609058